Между тем драма отец-сын в "Древнейших" становится всё напряженнее...

Несмотря на все приложенные усилия, Клаус не смог убедить Марселя простить его. И не успел остановить Элайджу, когда тот вырывал сердце Марселя.

Теперь Клаус оплакивает потерю Марселя, не подозревая, что тот, кого он считал своим сыном, стал для него главной угрозой. "Я думаю, Марселя отличает от прочих злодеев вся гамма проблем Клауса с Майклом, отражение которых Клаус видит в отношениях с Марселем, - говорит Джозеф Морган. - И как мы поняли, эти же проблемы Марсель испытывал с собственным отцом. Его отец фактически пытался убить его, так же, как мой пытался убить меня. Клаус предполагает - раз не смог помочь себе, возможно, он мог бы помочь Марселю, мог бы исправить то, что случилось с Марселем, и сделав это, может, он сам обрел бы покой, примирившись с тем, что пережил. Мне кажется, для него это личная миссия - наладить отношения с Марселем. То, что они теперь стали врагами, несет в себе огромный эмоциональный груз".

Что касается натянутости в отношениях, возникшей между Клаусом и Элайджей вследствие смерти Марселя, Морган говорит, что в финале попросту не найдется на это время. "Мы сейчас как на американских горках, когда уже поздно слезать. Некогда да и не время выплескивать сторонние эмоции, потому что ситуация с Марселем - вот то единственное, что нами движет. Марсель сейчас диктует условия, а мы пляшем под его дудку. Определенно, мысль 'Что ты, черт подери, натворил?' мелькнёт, но не будет особо времени посидеть-подискутировать насчет этого из-за событий, что развернутся перед нами".

Перевод: Lemurrr